Можно ли умереть дважды? - Страница 56


К оглавлению

56

— Мне нужна небольшая помощь коллег, — объяснила она. — Если я пойду официальным путем, как мне известно из собственного опыта, понадобится целая вечность. А неофициальных контактов в Таиланде у меня нет.

— Однако они есть у меня, — успокоил ее знакомый. — Поэтому тебе не о чем беспокоиться. Но конечно, я согласен с тобой. Очень жаль, что система столь неповоротлива.

— Да, и все равно меня мучат угрызения совести при мысли обо всем том, с чем ты уже помог мне.

— И совершенно напрасно мучат. Для чего же тогда нужны друзья, — рассмеялся ее знакомый.

* * *

Что касается Надиной проблемы, найти на месте кого-то, кто смог бы проверить для нее различные данные, по словам ее знакомого, имелись две возможности. В правовом отделе шведского посольства уже несколько лет работал шведский полицейский, выполнявший функции офицера по связям как с таиландской полицией, так и коллегами в соседних странах. Сам он просидел на этой должности шесть лет вплоть до того, как два года назад вернулся в Швецию. Его преемник был просто замечательным полицейским, которого он знал лично и мог за него поручиться. Проблема состояла в другом.

— В чем же? — спросила Надя.

«Постоянно эти проблемы», — подумала она.

— Я разговаривал с ним вчера, и он, и его жена как раз приехали в Швецию с намерением провести здесь отпуск. Он норландец, и охота на лосей в сентябре святое для него дело. Поэтому он будет дома через месяц с лишним. Если я все правильно понял, ты хочешь, чтобы все было сделано несколько раньше.

— Да, — подтвердила Надя. — По крайней мере, при мысли о прокуроре, доставшемся нам.

— Я слышал, — усмехнулся ее знакомый. — Ханна Хвасс, пожалуй, далеко не самая умная в их ведомстве. Несмотря на имя, я имею в виду. Послушала бы ты, что коллеги из службы по борьбе с экономической преступностью думают о ней. Большинство из них попали туда от нас, поэтому мы в курсе дела. Когда им наконец удалось избавиться от Масляного Ножа, такое у нее было прозвище — да ты знаешь, ими еще намазывают всякую всячину, и дети обычно делают их из дерева на уроках труда и дарят бабушкам и дедушкам на Рождество, — веселье продолжалось целую неделю.

— Могу себе представить, — буркнула Надя.

«И как же это решит мои проблемы?» — подумала она.

— Поэтому у меня есть другое предложение, — продолжил ее знакомый.

— Да, в данной ситуации я буду благодарна за что угодно.

— Аккарат Буниасарн, — сказал ее знакомый. — Лучшей помощи я, пожалуй, не смогу тебе предложить.

— Аккарат, — повторила Надя. — Прости, но мой таиландский, пожалуй, не слишком хорош. Что это означает?

«Счастье по-таиландски, наверное», — подумала она.

— Его так зовут, — пояснил знакомый. — Аккарат Буниасарн. Это мой коллега, да и очень хороший друг, он работает в Королевской таиландской полиции в Бангкоке. У нас хватало общих дел, когда я трудился там офицером по связям. Он у них начальник одного из отделов. Человек, ко торого не так легко провести, хотя ростом он, пожалуй, не более метра шестидесяти пяти и выглядит как мальчишка.

— И сколько ему лет? — спросила Надя.

«Надо же с чего-то начинать», — подумала она.

— За пятьдесят, как мне. Поговори с ним по скайпу, тогда ты сможешь посмотреть на него. И я убежден, согласишься со мной. Ему на вид не более двадцати пяти. И он отлично говорит по-английски.

— Значит, он хороший коллега? — уточнила Надя.

— Лучше не бывает, как я уже сказал. Во-первых, он по нашим меркам примерно старший интендант и работает в национальном отделе в Бангкоке, а он приблизительно как Государственная криминальная полиция здесь у нас, может работать по всей стране.

— Да, будет просто замечательно, если ты сумеешь договориться, чтобы он помог, — сказала Надя.

— Он сделает это. Я его попрошу, — уверил Надю ее знакомый. — Кроме того, он честный парень, какие не всегда встречаются там у них. Коррупция, к сожалению, глубоко пустила корни в определенных подразделениях таиландской полиции. И больше всего проблем с ней в службе правопорядка и местных отделениях. Подобные знания могут тебе пригодиться.

— Ты можешь сбросить мне на имейл его данные? — спросила Надя.

— Я предлагаю поступить следующим образом, — сказал ее знакомый. — Сейчас в Бангкоке поздний вечер, поэтому я позвоню и переговорю с ним рано утром. Объясню ему, о чем идет речь, и, если не будет проблем, перешлю их тебе.

— Очень любезно с твоей стороны, — сказала Надя. — Аккарат Буниасарн, так, значит, его зовут.

— Аккарат Буниасарн, это имя стоит запомнить. Не сомневайся.

* * *

«И что мне делать? — подумала Надя, закончив разговор. — Поеду домой, — решила она и кивнула. — Поеду домой и поищу утешения на русский манер. Двумя способами — размышлениями о березовом лесе и водкой опять же под названием „Березовый лес“. А когда засну, мне будут сниться приятные сны об Аккарате Буниасарне, настоящем парне, на которого можно положиться и в горе и в радости, пусть он всего метр шестьдесят пять ростом и выглядит как мальчишка».

46

Уже в восемь утра в четверг Эверт Бекстрём собрал своих ближайших помощников на встречу за закрытыми дверями у себя в кабинете. Будь у него выбор, он, естественно, предпочел бы более гуманное время, но сейчас они оказались в критической ситуации, и чокнутая прокурорша Ханна Хвасс не оставила ему такой возможности.

«Самое время опустить каску на лоб, загнать патрон в ствол малыша Зигге и перейти к тому, что в шведской полиции называется состоянием повышенной боевой готовности», — подумал Бекстрём, когда ни свет ни заря залез в такси, которое должно было доставить его к зданию полиции Сольны.

56